Библейские мотивы...
Когда лишь только зарождался мир.
Когда борьба со злом была лишь мифом,
В Саду, где зрели яблоки, Сатир
От скуки заплывал тихонько жиром.
Но кто-то высоко на Небесах,
Увы, прервав его уединенье,
Придумал план, как водится, в стихпах.
В них выразив мечты своей стремленье.
Сначала в сад явили мужика,
Смотрел он изумленными глазами
На Небосвод... И горькая слеза...
Стекла уныло... (Это между нами)
Все ж знают, что мужчины, все ж не плачут.
Но... Сказ есть сказ. Тут может быть иначе.
Наш друг Сатир компании был рад.
Повел он мужика немедленно вглубь Сада.
И, видя изумленный парня взгляд,
предупредил, что яблок жрать не надо.
Мол, будет золотуха и понос.
Да и с Небес получит он разнос.
Взяв на заметку, что сказал Сатир,
Наш новорожденный решил набраться сил.
Ему в том наш абориген помог,
Завесив юбочкой из трав все парню между ног.
Прошел так месяц или два...
Болит у парня голова.
Ведь хуй-то вырос. Хочется сношать!
Но не Сатира же, поймите вы, ебать!
И, сжалившись над парнем, среди ночи,
Дарована была ему девица.
И, предоставив деву перед очи,
Глас с Неба возвестил, что может он жениться.
Но лишь одно условие озвучил,
Кряхтя и охая (радикулит замучил):
«Что б яблоки в Саду не смели рвать!
Нагадите – вам Рая не видать!»
Так появились Ева и Адам.
Но за правдивость этой сказки я и рубля не дам.
А между тем, обиженный Сатир,
Покинул втихаря молодоженов пир.
И, затая обиду, углубившись в Сад,
Извлек из тайника древнейший в мире яд.
То концентрат из любопытства был.
Давным-давно его, шутя, Сатир сварил.
Но кто же знал, что средство пригодится,
Когда товарищ-друг и брат решит-таки, жениться!
Его осталось только применить.
А, значит, надо молодых стравить.
Хотя… Неверно было принято решенье.
Обставить надо это так, чтоб причинить мученье.
Что говорить, историю все знают.
Съесть яблоко девицу соблазнив,
Сатир, смотря, как их из Рая выгоняют,
С ухмылкой гнусной, напевал мотив.
Но безнаказанным он тоже не остался.
Ведь в Небесах не лаптем тоже шиты.
На грешнице-Земле он оказался
Без денег, покровителя, защиты.
И по сей день слоняется по свету,
Нигде ему, увы, приюта нету.
